«Красная шапочка и волк»- сюжет, к которому Миша Брусиловский не однажды возвращался на протяжении более чем двадцатипятилетнего периода с 1973 по 2000 год. Он возник как авторская реплика на популярную и в России французскую сказку, привлекшую екатеринбургского художника коллизией нравственных ситуаций и нестареющей поучительностью. На полотне этого цикла, которое датировано 1973 годом и находящегося в коллекции Е. Ройзмана в образе героини предстает дочь Брусиловского Яна.

Впечатление фантасмагоричности изображенной сцены обеспечено почти сюрреалистическим превращением условных кукольных типажей в живую, трепетную плоть картины, изобилующей такой массой тщательно продуманных и подробно описанных деталей, что их очевидная конкретность создает иллюзию несомненного правдоподобия.

Брусиловский увлечен здесь смысловыми и живописными метафорами: словно с небес сошедшая хрупкая обнаженная девочка оказывается соположенной гипертрофированной фигуре Волка; Головной убор Красной Шапочки сделан в виде созревшего плода; подобное картушу пятно-эмблема исполнено как многоцветная флористическая и вполне самостоятельная парадизная картина в картине; к небу подвешено ухо-раковина; пара человекоподобных существ с длинными усиками, как у насекомых, улетает вдаль; хвост Волка пророс шипами, не меньшими, чем его клыки. Все эти детали, воскрешающие в памяти странную атмосферу босховской живописи, вписаны в условно-декоративный ландшафт, в котором тем не менее проступают характерные черты уральского пейзажа, на краю которого нашлось место и небольшому стаффажному персонажу с четким знаковым силуэтом самого художника.

А. Рюмин «М. Брусиловский - Мир художника», 2002